Александр Брод: какими источниками пользовалась Фридом Хауз?

«Некоторые западные правозащитные организации необъективно относятся к проблеме соблюдения прав человека в России», - так прокомментировал очередной доклад организации Freedom House адвокат, член общественной палаты Анатолий Кучерена.

Кучерена заявил о своем намерении инициировать создание общественной организации, призванной отслеживать проблемы соблюдения прав человека и основных свобод в западных странах.

Достаточен ли авторитет нашей страны для того, чтобы мониторинг права человека не превратился в профанацию? Что в целом означают эти события? Начало «правозащитной холодной войны»? Становятся ли правозащитные организации инструментом большой политики, и не нивелирует ли это их изначальную роль?

С этими вопросами мы обратились к экспертам. Свою точку зрения в интервью "Русскому дню" излагает глава Московского бюро по правам человека Александр Брод.

- Александр Семенович, как вы оцениваете деятельность организации Freedom House?
- Я с этой организацией не сотрудничал. Была попытка - как-то мы написали им письмо, рассказывали о нашей деятельности, но даже ответа не получили.

Это организация с давней историей, она ведет мониторинг соблюдения прав человека по всему миру. Что касается ее доклада, я не видел полного текста. Я сделал запрос в Посольство США с просьбой прислать экземпляр, чтобы ознакомиться. Пока знаком только по тому, что использовалась в интернет-изданиях, в СМИ, а это какие-то цитаты из этого доклада.

Цитаты, которые я видел, показались мне слишком однобокими и предвзятыми. Безусловно, в России очень плохо обстоят дела с правами человека, есть и коррупция, и несовершенство судебной системы, остро стоит проблема безопасности граждан, социальная незащищенность и т.д. Но когда организация ведет мониторинг и делает заключение, должна быть представлена объективная позиция.

Говорить нужно не только о плохом, но и хорошем, и, безусловно, некоторые позитивные инициативы в нашей стране есть. Представлять РФ только в мрачных тонах и ставить ее в ряд со странами, известными своими проблемами в области прав человека и просто развивающимися, не совсем объективно. Хотелось бы знать, какими источниками пользовалась Фридом Хауз, на основании чего сделано это заключение.

Должен сказать, что когда сюда приезжают наблюдатели от ООН, ОБСЕ, они всегда встречаются с правозащитными организациями и выслушивают их, записывают их мнения, берут материалы. Я постоянно участвую в таких мероприятиях, мы даем свои доклады и выступаем. В конечных своих отчетах они учитывают плюсы и минусы. Здесь же все очень резко негативно.

Ведь какие-то позитивные примеры видны даже по сравнению с периодом  пяти – десятилетней давности. Национальные проекты стали серьезно обращать внимание на строительство жилья, совершенствование системы здравоохранения. Исчезла проблема невыплаты пенсий, зарплат, то, что было очень актуально 10-15 лет назад и приводило к бунтам, к возмущениям. Почему об этом не говорится в докладе?

Скажем, очень остро стоит проблема ксенофобии, за прошлый год вынесено 109 обвинительных приговоров, и количество их растет, надо было об этой  стороне сказать.

- Не думало ли российское правозащитное общество создать орган по мониторингу  прав человека во всем  мире?
- Какие-то отдельные инициативы бывают. Например, полгода назад депутат Госдумы Нарочницкая выступила с докладом о состоянии прав человека в США.

В России нет такой программы. Может быть, ее стоит создать, чтобы навести порядок в собственном доме, нужно знать, что происходит за рубежом, проводить какие-то системные наблюдения. Главное, чтобы новая структура, если она будет создаваться, была независимой и не стала политическим  заказом. Я считаю, было бы хорошо, если бы такая программа появилась.

- Как вы относитесь к монополии США в этой сфере?
- Все это идет в русле общей тенденции, общего представления США о своем месте в  мире. Соединенные штаты рассматривают себя как сверхдержаву, страну номер один, которая в праве диктовать свое мнение всему миру.

Поэтому раздается критика в адрес других стран, но нет анализа собственных проблем. Наступательная политика США проявляется и в этом вопросе. А нам нужно учиться такой наступательности и самим участвовать в  подобных проектах.

- Можно ли говорить о том, что американские фонды являются инструментом  проведения американской политики?
- Мне сложно сказать, но я знаю, что есть американские фонды, которые не политизированы. С политизированными фондами я не имею никаких контактов, мне сложно о них говорить. Просто я знаю, что есть американские организации, которые дают деньги на социальные, издательские программы, на программы обмена. Например, есть прекрасная программа «Климат доверия», предназначенная для того, чтобы наши  правоохранители изучали опыт американских коллег. Это постоянные обмены, семинары, поездки, информационный обмен. Такие программы не связаны с политикой, я не могу ничего плохого сказать об этом.

- Нет ли такого риска, что новый орган станет проводником  российской  политики?
- Пока не знаю, на что они будут опираться, какие организации войдут в проект. Всегда есть определенные риски, но поживем - увидим, как говорится.